Именно в собственной бригаде, как уверяет журналист и военный Станислав Асеев, происходит быстрая и качественная спецификация бойца по избранному боевому направлению. Это, в свою очередь, ставит вопрос о целесообразности общевойсковых учебных центров как таковых.
Вооруженным силам Украины не хватает пехоты и штурмовых подразделений. Украинские Силы обороны массово тренируют новобранцев — мобилизованных и добровольцев. Как происходит обмен боевым опытом? Насколько эффективно учат бойцов для штурма российских позиций? Какие слабые места в подготовке украинских военных? О "кулисах" учебных центров ВСУ рассказал журналист, блогер, военнослужащий Станислав Асеев в материале для "Радио Свобода".
Недавно Асеев, проведший 31 месяц в заключении боевиков группировки "ДНР", ушел добровольцем в ВСУ и сейчас несет службу у линии фронта на Донбассе. Он поделился своими впечатлениями о том, как организована работа учебных центров ВСУ.
Станислав Асеев
Фото: Радио Свобода
В первую очередь он отметил, что добровольцу попасть на "ноль" достаточно сложно из-за бюрократизации работы ТЦК.
"Сотни мужчин каждый день в Украине пытаются каким-то образом избежать мобилизации, тысячи — боятся того, что их чуть ли не на второй день после вручения повестки прямо из военкомата бросят в бой. А в это время добровольцы — сознательно желающие пойти защищать страну — не могут попасть на "ноль" из-за бюрократических проволочек и тотального "совка", который господствует в так называемых "учебках" (учебных центрах при воинских частях, предназначенных для практической отработки задач боевой подготовки и повышения уровня личного состава. – Ред.)", — констатирует Асеев.
Он отмечает, что обычно его опыт не может считаться репрезентативным, однако после общения с военными становится ясно, что рудименты "советской армейщины" еще живы в ВСУ.
"Ссылки на бесконечные бумажки, уставы, нормативные акты создают в учебных центрах атмосферу кафкианского "Замка": абсурда, из которого нет выхода ни для кого", - уточняет журналист.
Чего ожидает мобилизованный
Вчерашний гражданский человек, впервые в жизни попадающий в учебный центр за месяц до отправки на фронт, нуждается, по словам Асеева, чтобы его научили всему с "нуля". То есть интенсивного курса тренировок с утра до вечера, ведь часто такие люди не имеют даже представления о правильной стойке во время стрельбы.
"Мне кажется, что именно из этого и должна исходить вся организация системы подготовки солдата: прибывший на обучение рекрут — не умеет ничего и нуждается, чтобы его научили всему с "нуля". Если же кто-то знает и умеет больше, то это только приятный бонус", - отмечает военный.
В то же время, как вспоминает Асеев, в реальности попадаешь будто в исправительно-трудовую колонию на неопределенное время. Или условия скорее напоминают сочетание тубдиспансера и СИЗО – плесень, грибок, влажность.
"Сколько новобранца продержат в таком статусе - точно сказать не может никто. Как, собственно, и почему ТЦК рассказывает, что обучение начнется чуть ли не с первого часа, когда вы попадете в учебную часть. На самом же деле рекрут может объездить несколько "учебок" страной в течение месяца, прежде чем окажется в той, которая будет готова его принять. Что касается меня, то с момента приезда в "учебку" началась потеря здоровья, времени и мотивации", - подчеркивает доброволец.
Он вспоминает, что никакой коммуникации в течение первых дней не было. После двух-трех недель так называемого "окраски травы" мобилизованный просто забывает, ради чего он здесь. Иногда мобилизованных опрокидывают, по информации Асеева, в другие учебные центры.
Рекрутер рассказывает, что его вторая "учебка" еще больше напоминала колонию - "обучение через некоторое время здесь же стартовало, что официально открыло двери к робе, топору и 15-часовым нарядам на дрова и кухню".
Асеев, справедливости ради, отмечает, что здесь к заболевшим относились все же ответственнее. Да и мобилизованные из предыдущих призывов делились накопленным опытом.
Если детализировать отдельные составляющие подготовки мобилизованных к войне, следует остановиться на таких моментах, свидетельствует военный.
Одежда и экипировка
С экипировкой проблем нет: учебная часть обеспечивает всем необходимым от носков до тактических очков и дождевика.
"А вот к качеству формы вопроса есть, по крайней мере, в первой "учебке", где нам эту форму выдавали. Лично у меня на обеих куртках на третий день взлетели замки. Сначала я застегивал верхнюю часть прямо на липучки, потом зашил замки и одевал через голову , потому что на складе могли заменить только на комплект, что на два размера больше. В конце концов я плюнул на это и ходил в своей гражданской куртке-милитаре, пока не купил себе в городе нормальный комплект", - вспоминает Асеев.
По его мнению, не стоит думать, что это о внешнем виде солдата. Любой профессиональный военный скажет, отмечает Асеев, что ключевой момент превосходства над врагом – это мотивация.
"Не преимущество в вооружении, не навыки боя - прежде всего мотивация. Без нее даже новейшая западная техника бросается, а личный состав разбегается", - констатирует военный.
Чтобы там не было, в учебные центры лучше приезжать с собственной формой и обувью, желательно в двух комплектах.
Еда
Здесь все зависит от конкретной части, в которой находится новобранец. В общем, питание трехразовое и включает типичный армейский рацион: каши с тушенкой или сосиской, супы, овощной салат, хлеб, масло, печенье и чай.
Личный состав
Как вспоминает журналист, большинство мобилизованных были откровенно случайными людьми в армии, некоторые даже имели судимости, тяжелые заболевания типа гепатитов, были без мотивации и образования — "один даже писать не умел".
"Впрочем, состав новобранцев все же отличался в обоих учебных центрах. В первом 70% целенаправленно пришли на контракт, часто уже имея малейшее представление об обращении с оружием или даже боевой опыт. В то время как во втором учебном центре сектор добровольцев был минимальным и в возрастном цензе в основном измерялся 40+", - подчеркивает доброволец.
И еще один факт обращает внимание Асеев: люди больше не хотят воевать.
"Можно отрицать это, снимать для руководства патриотические сюжеты о "потемкинских деревнях" вместо реальных "учебок", вспоминать Бучу, Ирпень, постоянные обстрелы городов. Но в среду днем во время воздушной тревоги в рестораны Киева нужно занимать очередь, чтобы попасть в зал". А вопреки этому контингент оказывается в "учебке" — лишь отражение этой реальности", — отмечает журналист.
Кроме того, по словам Асеева, географически ТЦК собирает людей из глубин регионов, а не из областных центров.
"Все это проблема, которую нужно было обсуждать еще вчера, иначе полмиллиона неподготовленных украинцев сталкиваются с несколькими миллионами неподготовленных россиян, и калькулятор решит все", - акцентирует журналист внимание на проблеме.
Перед отправкой в "свою" часть
Когда возникает вопрос, в какую бригаду новобранец в конце концов должен попасть, то оказывается, что ни отношение, ни рекрутинговые программы от бригад не имеют никакого значения, констатирует журналист.
"За полсутки до отправки в свою бригаду я вдруг узнал, что отправляют меня в совсем другую часть на совершенно другое направление. С подавляющим большинством курсантов произошло то же самое. Начинается хаос звонков к знакомым, которые могли бы или быстро повлиять на ситуацию или перевести человека в нужную бригаду хотя бы за месяц, поэтому даже те новобранцы, которые воспользовались советом (абсолютно логичным) Минобороны и заранее выбрали подразделение, должность и коллектив, в котором желают служить, не в состоянии повлиять на этот процесс перед "покупателями" – людьми, которые просто затыкают дыры в собственных бригадах вчерашними курсантами", - подчеркивает Асеев.
Для добровольцев это означает, что, например, потенциальный оператор БПЛА с IT-образованием становится водителем БТР или, как случае с самим Асеевым — вместо боевой должности на "нуле" в реальности он должен был попасть в другую бригаду на штабную должность. Или это рационально, логично, современно, спрашивает военный.
Этот обзор был бы неполным, уверяет Асеев, без сравнения общевойсковых "учебок" с "учебкой" бригады, в которую курсант попадает уже солдатом для прохождения службы.
"После того, как мне удалось быстро (опять же — благодаря Генштабу) перевестись из чужой бригады в свою (тою, где Асеева ждали. — Ред.), я сразу почувствовал поразительную разницу между атмосферой фронта и сортировкой поддонов", — констатировал журналист и настоял на двух ключевых вещах.
Первое, что бросается в глаза – горизонтальные связи между командирами и личным составом. Собственно, командиров еще нужно распознать, потому что стиль общения с подчиненными делает равными всех, независимо от званий и должностей. Как констатирует журналист, исчезает любая паркетность, едва ли не священная дрожь перед старшим по званию. Все понимают, что прямо сейчас каждый из присутствующих рискует жизнью и времени на формализм просто нет.
"Далее нуля не пошлют" - максима, которая полностью формирует логику отношений командиров с личным составом на линии боевого столкновения", - подчеркивает Асеев.
Второй момент: за один только день на полигоне журналист, по его словам, получил больше опыта, чем за два месяца кочевки "учебками".
"Конечно, это, прежде всего, обусловлено индивидуальным подходом, который способна обеспечить собственная бригада новоприбывшему в противовес сотням курсантов, которых нужно научить", — заключает журналист.
Именно в собственной бригаде, как уверяет военный, происходит быстрая и качественная спецификация бойца по избранному боевому направлению. Это, в свою очередь, ставит вопрос о целесообразности общевойсковых "учебок" как таковых, свидетельствует Асеев.
Какой должен быть выход
По мнению Асеева, увеличивать срок обучения при сохранении существующей системы не имеет никакого смысла.
"Эту систему невозможно изменить, если не влить в нее новую кровь: заменить советских офицеров боевыми с совершенно иным видением жизни и ценностями. Но и на это объективно пойдут годы, ведь система будет сопротивляться, к тому же такие офицеры сейчас как воздух нужны на фронте", - констатирует боец.
Возможный выход, по словам журналиста, заключается в лицензировании государством частных учебных центров с признанием их сертификатов на государственном уровне. К примеру, частных снайперских курсов или курсов тактической медицины и БПЛА.
"Инструкторами в таких центрах частично могут быть те же боевые сержанты, вместе с курсантами освобождены от "совка" и абсурда государственных "учебок" и сконцентрированы исключительно на практике боевых условий", - предлагает Асеев.
Средства на это военный предполагает взять из зарплат курсантов, которым сейчас государство платит по 20 тысяч гривен в месяц пребывания в "учебке". Но, объективно говоря, даже на такую модель перемен нужно время: по меньшей мере, чтобы развернуть законодательную машину в нужном направлении.
Поэтому Асеев предлагает еще один вариант: максимально увеличить объем обучения именно за границей, в идеале – с украинскими боевыми инструкторами.
"Возможно, стоит попробовать создать сеть зарубежных тренировочных хабов, которые объединят западную инфраструктуру с боевым опытом лучших украинских инструкторов. Да, обучение за рубежом происходит и сейчас, но часто оно значительно ниже нужного уровня или далеко от реалий украинского фронта, что отмечают уже боевые инструкторы, с которыми мне пришлось общаться и прошедшие западный курс", - рассказывает журналист.
Так что, на его взгляд, большая проблема украинских "учебок" заключается еще и в полном провале коммуникации с обществом: неизвестность порождает страх, страх парализует волю и побуждает к бездействию, ступору.
"В чем феномен той же Третьей штурмовой бригады? Эти люди сделали себя прозрачными, как стекло: все максимально ясно и понятно, что именно ждет рекрута. Этот путь — между гражданской жизнью и фронтом — должен быть прозрачным для каждого, кто за месяц будет рисковать жизнью на "нуле", - констатирует Асеев.